Давным давно писал этот рассказ. Он был написан на 80%, а затем я про него просто забыл и лишь пару месяцев назад дописал к нему концовку. Интересно услышать мнение об этом моем творении.

Грянул гром, сверкнула молния, упали первые капли дождя. Одна, вторая, третья - все чаще и чаще падали капли. Еще минута и дождь стал ливнем. Бешеные порывы ветра крутили в воздухе опавшую листву и мелкий уличный мусор.
Высокий худощавый мужчина, в черном кожаном плаще с капюшоном, быстро шел вниз по улице. Было тихо и безлюдно, лишь изредка пелену дождя пронизывал желтоватый свет автомобильных фар, но уже через несколько секунд заплутавший водитель снова исчезал в водной стене, оставляя единственного прохожего в грозовом полумраке. А этот человек все шел и шел, казалось, не замечая разгула стихии. Шаг за шагом он приближался к своей цели.
И вот оно, то место, которое ему нужно - Старый Театр. Еще двадцать лет назад здесь кипела жизнь: проводились спектакли, различные концерты, выступления. Но сейчас театр мертв. Люди оставили это здание, и теперь серый исполин угрюмо смотрел на улицу пустыми глазницами разбитых окон.
Парадный вход в огромное здание, из темно-серого кирпича, был наглухо заколочен, прямо над ним висела старая табличка, на которой большими красными буквами была выведена надпись: 'Вход запрещен! Угроза обрушения!'.
Человек двинулся к входу в театр. Пройдя мимо темных потрескавшихся колонн, поддерживавших своды здания, он резко остановился и обернулся, обвел взглядом улицу, на секунду задержал взгляд на чем-то видимом лишь ему одному, после чего снова устремился к заколоченным дверям. Мужчина сунул правую руку под полу плаща и вынул оттуда небольшую серебристую монтировку.
Несколько резких движений и старые доски сорваны. Человек вытер рукой лоб и бросил орудие взлома на черные мраморные плиты, которыми было выложено крыльцо старого здания. Резкий удар ногой и деревянные двери театра распахиваются перед своим первым посетителем за последние двадцать лет. Ветер, ворвавшийся в здание через проход, поднял тучу пыли, сорвал ветхие занавески с заколоченных окон, вихрем закрутил обрывки пожелтевшей бумаги, лежавшей на темном полу. Мужчина поспешил войти, захлопнул за собой двери и подпер их одной из лежавших на полу досок и вынул из внутреннего кармана плаща небольшой электрический фонарик. Человек включил фонарь и откинул скрывавший его лицо капюшон на затылок.
Это был молодой парень, возрастом от двадцати трех до двадцати пяти лет. Темноволосый и темноглазый. Лицо приятное, можно сказать красивое: высокие скулы и лоб, волевой подбородок, небольшой прямой нос. В его темных блестящих глазах дьявольским пламенем горел некий азарт, алчность...
'Ну вот, Влад, ты и на месте, осталось лишь найти ее' - думал этот молодой человек, осматривая холл театра при бледном желтоватом свете фонарика.
Прямо напротив входа располагалась широкая лестница, покрытая старым красным ковром, ведущая, по-видимому, в зрительный зал. Спереди и справа располагался широкий проход, над которым висела большая позолоченная табличка с надписью 'Гардероб'. Симметрично гардеробу, влево, уходил коридор, помеченный как 'Буфет'. Рядом с входом, стояла небольшая стойка, использовавшаяся, скорее всего, для продажи билетов.
Слева что-то тихо скрипнуло. Влад быстро повернулся - звук исходил со стороны темной металлической двери с надписью 'только для персонала'. Парень подошел к двери и попытался открыть ее - не получилось, что-то мешало.
'Ну ладно, пойду через зрительный зал' - разочарованно подумал молодой человек и направился к лестнице. Под ногами шуршал мусор, ломались осколки стекла, скрипели доски.
'Я все ближе и ближе к ней, еще немного и я достигну цели! Мое имя будет повсюду: в газетах, журналах, на плакатах - повсюду! Я войду в историю как лучший! Самый лучший!' - молодой человек радостно улыбался своим грезам.
И вот лестница закончилась, Влад ступил на второй этаж. Прямо перед ним, всего в нескольких метрах, зиял темный 'тоннель' - коридор, ведущий в партер зрительного зала. Туда.
Освещая путь с помощью фонарика, парень медленно и осторожно шел по темному проходу. Вдоль стен стояли различные скульптуры, бюсты, витрины: разбитые, покореженные, кое-где даже обугленные. Ободранные обои, осыпавшаяся штукатурка, расколотые мраморные плиты - казалось, что с того момента как это место было покинуто, прошло куда больше времени, нежели какие-то двадцать лет. Сердце Влада медленно стучало в такт его шагам, из приоткрытого рта вылетали клубы пара. Каждый скрип, каждый шорох заставлял его вздрагивать, нервно оглядываться по сторонам в поисках источника звука.
И вот - партер. Влад остановился и осмотрел зал, водя фонариком из стороны в сторону. Старые сидения, груды мусора, песка, пыли. Кое-где над рядами кресел обвалилась крыша и через такие сквозные дыры в зал попадали ливневые потоки бушевавшей на улице грозы. Огромная хрустальная люстра, когда-то висевшая прямо по центру зала, теперь покоилась на рядах кресел, а на полу валялось множество ее осколков. Сцена же казалось, была разрушена взрывом - доски, из которых она была сколочена, торчали в разные стороны, а в ее центре зиял темный провал.
Парню казалось, что по всему залу мелькали тысячи теней, безликие одинаковые, они танцевали, махали руками, прыгали, сидели, смеялись, плакали, да и что только не делали. И у одной из этих теней в руке была Маска, та самая мистическая Маска... Призраки прошлого, настоящего или быть может будущего? Кто знает...
'Когда-то он выступал на этой сцене, и с ним была Она! И скоро Она станет моей!' - Влад начал спускаться к сцене, прошел лабиринт кресел, миновал огромный светильник. Достигнув сцены, парень обернулся и снова осмотрел мрачный, мертвый зал. Он был каким-то странным, до жути неестественным, казалось, что такого места не может существовать.
Влад запрыгнул на сцену, прошел по ее краю, чуть отодвинул тяжелый занавес и прошел за кулисы. Старые декорации, непонятных видов конструкции, осветительные приборы все это было свалено в большую кучу и казалось перемолото в огромной мясорубке. В неярком свете фонаря эта 'свалка' напоминала некое многоголовое чудище из древних легенд. Рука Влада дрожала и тень, отбрасываемая этим чудовищем, колыхалась, извивалась, двигалась. Парню казалось что это существо только и ждет того момента, когда незадачливый человечишка подойдет поближе, чтобы напасть, смять, растоптать, уничтожить... Влад вздрогнул, быстро помотал головой отгоняя наваждение - и вот уже нет никакого чудовища, а есть просто груда мусора.
Слева, всего в нескольких метрах от Влада, между обломками огромной осветительной стойки, виднелась небольшая наполовину выломанная деревянная дверь с вырезанной на ней надписью 'Гримерные'. Парень сделал пару шагов по направлению к проходу, пролез под обломками металлоконструкций, боком протиснулся между неизвестно откуда взявшимися там бетонными блоками, приблизился к двери и протянул к ней руку.
Дунул непонятно откуда взявшийся ветер. Дверь резко распахнулась, и сорвавшись с петель, с грохотом упала на пол. Влад вздрогнул, сердце забилось чаще.
'Он сторожит Её, не хочет отдавать!' - испуганно думал Влад, - 'Не отдаст? Что делать если не отдаст?... Отнять! Да, точно, отнять! Ну, держись, Мастер, скоро Она будет моей!'
Не без некоторой опаски, молодой человек сделал несколько шагов вперед, оглянулся и глубоко вздохнул. Сердце все также бешено колотилось, в висках стучало и пришлось приложить изрядные усилия, чтобы вернуть прежний ритм сердцебиения и выровнять дыхание.
Снова коридор, но этот был в два раза длиннее предыдущего. Слева и справа в шахматном порядке располагались деревянные двери. Часть из них была заперта на навесные замки, часть сломана, выбита, засыпана мусором .
-Тринадцатая, его была тринадцатая... - тихо прошептал Влад, сделав пару мелких шажков.
Тринадцатой оказалась последняя комната слева. Парень медленно подошел к двери, внимательно осмотрел, протянул руку и легонько толкнул - мерзко и пронзительно скрипя, она открылась. Влад осторожно шагнул в комнату. Помещение было довольно просторным, но молодому человеку почему-то казалось, что это крохотная коморка. Стены словно сдвигались, давили. Сгнившие коробки, шкафы, стоявшие вдоль стен - все казалось каким-то неестественно большим. Темнота, пронзаемая светом карманного фонарика, казалось живой, она пульсировала, извивалась, перетекала и пыталась сожрать ненавистные ей лучи, но ей не удавалось этого сделать.
Сердце Влада казалось, остановилось, он перестал дышать, руки задрожали - прямо напротив него стоял небольшой столик с приделанным к нему зеркалом. На этом столике он увидел Её.
Маску.
Медленно, шаг за шагом, он подходил к своей цели. Тени отбрасываемые в свете фонарика казалось, пришли в движение, приобрели человеческие очертания, они тянулись к нарушившему их покой человеку, пытались прикоснуться, дотронуться... и разорвать... Но, уже почти подобравшись к парню и почти дотронувшись до него, попадали под желтые лучи света и, отскакивали, будто обжегшись.
И вот, Влад оказался у стола. Прямо перед ним лежало то, ради чего он пришел в это давно покинутое место, то, чем он грезил последние две недели... Достав из кармана зажигалку, парень зажег огарки свечей, стоявшие в старом железном подсвечнике. Не прикасаясь к цели своего визита, Влад сдул пыль, ровным слоем покрывавшую эту 'личину'...
Да, именно так ее описывали: тонкая, изящная маска, с небольшими, практически незаметными колечками для креплений, по краям. Она была будто соткана из тьмы, которая, казалось, кипела и выплескивалась из нее. Тонкий золотой узор на правой стороне маски мерцал в тусклом свете огня, притягивал, завораживал, манил...
Влад усмехнулся. В его голове роились воспоминания, тени обступили его...
Он вспомнил то, как поступал в театральное училище, первые дни учебы, учителя, пожимающего ему руку в присутствии всех его одногрупников и говорящего о том, что это самый талантливый, самый способный его ученик за всю историю его преподавательской деятельности. Вспомнил Влад и о своем первом спектакле, о своей первой роли, о том, как впервые в жизни дал автограф...
А затем в его разум вторглось другое воспоминание, вытеснившее все остальные...
Просторная темная комната, два дорогих кожаных кресла, камин и огонь в нем, бокал вина в правой руке, сигара в левой...
- А знаете ли вы, молодой человек историю о Мастере, величайшем актере всех времен? - спросил у Влада некто, сидящий рядом с ним.
- Нет, увы, не знаю, - ответил молодой человек и сделал глоток вина.
- Ну что ж... Тогда слушайте... - начал свой рассказ собеседник.
И Влад слушал... Слушал не перебивая и не переспрашивая, не отвлекаясь ни на какие посторонние мысли, ведь это была история величайшей славы и необычайнейшего мастерства о которых он мечтал всю свою жизнь.
'Мастер. Так его называли. Никто не знал настоящего имени - он никогда его не называл. Ни один человек не мог рассказать о том, как он появился в театре, откуда пришел, да и вообще известно о нем было очень мало и лишь то, что он сам позволял о себе знать. Но не важно КТО был этот человек, важно КЕМ он был. Он был актером. Актером полностью оправдывающем свое имя. Билеты на его спектакли раскупались в первые же часы после открытия касс, а поклонники и поклонницы буквально ходили за ним по пятам. Никто и никогда не видел его лица - он всегда выступал в Маске, они были единым целым. Маска радовалась и грустила, любила и ненавидела, предавала и спасала. Зритель верил в каждое слово Мастера, его движение, взгляд. И, казалось, этому не будет конца, но в один 'прекрасный' день Мастер просто исчез, не оставив ни следа... Было высказано множество различных версий причин, его исчезновения, от убийства до похищения, и разрабатывались многие из них, но никому не удалось докопаться до истины. Со временем шумиха вокруг этого таинственного события успокоилась, люди забыли о Мастере, а театр, лишившись своей главной 'жемчужины' в скорее закрылся.
Некоторые люди говорят, что Мастер не был убит и никуда не ушел, а растворился в собственной Маске, слился с нею, стал ее частью, и, что тот, кто найдет ее, станет преемником его таланта...'
Влад помотал головой, избавляясь от видения. Тени отступили.
'Я искал ее и нашел. Признание и слава, все это будет моим... Я стану величайшим...' - в глазах актера сверкнула искорка безумия.
Парень медленно протянул руку к Маске, сначала коснулся ее кончиками пальцев, а затем и всей рукой, провел по ней ладонью, будто поглаживая.
'Вот она... моя...' - думал Влад, поднимая ее на вытянутых руках.
Пламя свечей на секунду стало тусклее и тьма, тотчас хлынула к Маске, обволакивая и лаская ее. Секунда - и наваждение исчезло.
Парень глубоко вздохнул - он ждал этого момента. Ждал, как ничто другое в своей жизни. Сердце билось как бешеное. Влад наклонил голову, поднес Маску к лицу и зафиксировал ее на затылки с помощью ремешка. Еще один глубокий вздох - сердце стало стучать медленнее и постепенно вошло в нормальный ритм. Актер медленно поднял голову и посмотрел на свое отражение в старом зеркале.
Маска улыбнулась...